Основа единства апперцепции – осознание своего «я». Как уже рассмотрено, это осознание не есть восприятие. Отсюда можно заключить, что никаким способом не будет возможно восприятие никакого «я», даже принадлежащего другому субъекту. Невозможно необходимо утверждать о существовании других мыслящих существ, то есть существ, имеющих свое «я» и осознающих его. Любое представление о других индивидуумах возникает эмпирически, из восприятия и осознания признаков, которые, согласно текущим настройкам интерпретатора, присущи мыслящему существу. Иначе говоря, если некое явление обладает атрибутами мыслящего существа, человек судит, что оно и есть мыслящее существо.

Так можно решить вопрос об «одушевленности» символических явлений. А именно – если образ воспринимается как мыслящее существо, человек имеет право считать его таковым, пока не будет доказательства обратного. Нет противоречий в утверждении, что образы воображения могут мыслить и проявлять волю как компоненту собственного мышления.

Не найдем противоречия и в эмпирическом мире – если человек даже и без участия воображения может создать мыслящее существо, то почему считать невозможным создание существа при помощи воображения?

Если некий образ представляется в воображении мыслящим существом, то он и становится таковым. Здесь применимы те же соображения о многократности, длительности акта воображения и об участии нескольких (множества) воспринимающих субъектов, что и в случае «обычных» символов.

Видимо, самопроизвольное «одушевление» символа, никогда не воображавшегося таковым, не должно происходить.

Не следует забывать о склонности мышления к всеобщности. Благодаря этому человек может представлять изначально «неживые» образы как «одухотворенные» – сразу или по мере «усиления» этих образов. Иначе говоря, человек склонен к проекции собственной личности вовне, что здесь и наблюдается.